В силу вполне очевидных причин израильтяне не обратили внимания на политический кризис в Венесуэле, разразившийся в самый разгар апрельской операции ЦАХАЛа в Иудее и Самарии. Даже наиболее искушенные обозреватели не пытались рассматривать события в далеком от нас Каракасе как ключ к пониманию важных процессов на Ближнем Востоке, включая планы американской военной акции против Саддама Хусейна и все, что сопутствует им в контексте израильско-палестинского конфликта.

     Равнодушие среднего израильтянина к перипетиям латиноамериканской политики в объяснениях не нуждается, но от местных экспертов следовало ожидать хотя бы намека на то, что венесуэльский кризис имеет к нам непосредственное отношение.

     Венесуэла является, как известно, одним из крупнейших производителей нефти, ключевым субъектом в структуре ОПЕК и вторым по значению поставщиком жидкого топлива на американский рынок. При этом она известна своей приверженностью планам ограничения нефтедобычи в целях повышения цен на нефть на мировых рынках. Генеральный секретарь ОПЕК Али Родригес является представителем Венесуэлы, будучи одновременно доверенным лицом президента этой страны Уго Чавеса.

     Следуя принципу взвинчивания цен на энергоносители посредством ограничения собственной нефтедобычи, Венесуэла пришла к началу 2002 года с острым дефицитом долларовых запасов, что вынудило ее отказаться от фиксированного курса местной валюты. Это не прибавило популярности Уго Чавесу, который всего за три года до описываемых событий сменил униформу десантника на костюм президента. В стране разразился кризис, апогеем которого стала безуспешная попытка переворота.

     Политическая биография Чавеса отмечена членством в подпольной организации КОМАКАТЕ, объединявшей армейских мятежников в 70-е годы, а затем - в Революционном боливарском движении (МБР-200), использовавшем романтическую риторику популистского толка. В 1992 году Чавес возглавил провалившуюся попытку военного переворота в Венесуэле и оказался в тюрьме, но через несколько лет он был амнистирован вместе с другими участниками путча новым президентом страны Кальдерой. Освободившись из заключения, Чавес заявил о своем решении бороться за власть легальными, ненасильственными методами. С этой целью он преобразовал МБР-200 в так называемое Движение Пятой республики и сформировал на его основе левоцентристский блок «Патриотический полюс», одержавший победу на выборах в Венесуэле в декабре 1998 года.

     Биография Уго Чавеса создает образ политика, который явно не вписывается в типологическую галерею любезных Белому дому латиноамериканских правителей. Не Кастро и не Альенде, но все-таки – потенциальный trouble maker, да еще в Венесуэле, обеспечивающей порядка 15% нефтяного импорта США.

     Подозрительность Вашингтона, настаивающего на поддержании «справедливых» цен на нефть на уровне 18-20 долларов за баррель, оказалась в данном случае совершенно оправданной: Чавес провозгласил своей целью повышение нефтяных цен и подчинил сформулированной им задаче политику Венесуэлы в рамках ОПЕК. Это оказалось важнее, чем официальный визит новоизбранного президента в Гавану в ноябре 1999 года и его призыв к отмене экономических санкций против диктаторского режима Фиделя Кастро.

     Так или иначе, к апрелю 2002 года, когда на фоне острого социального кризиса в Венесуэле, сопровождавшегося столкновением президента с крупнейшей в стране нефтяной компанией, была предпринята попытка свержения провалившегося харизматика-боливариста, у США накопилось много причин для того, чтобы поддержать противников Чавеса. Ровно так они и поступили, оказавшись единственным государством в Западном полушарии, выступившим в поддержку переворота и объявившим о своей готовности возобновить инвестиции в экономику «обновленной Венесуэлы». В Вашингтоне не скрывали надежды на то, что за свержением Чавеса последует смещение Али Родригеса с поста генсека ОПЕК.

     В то же время остальные латиноамериканские страны выступили в поддержку так называемой «группы Рио», в которую не входят Соединенные Штаты, и осудили переворот. Это стало сигналом к действию для сторонников Чавеса в Венесуэле. Массовые демонстрации в Каракасе и брожение в армейских частях, сохранивших лояльность свергнутому президенту, вынудили заговорщиков отменить оглашенный ими декрет о роспуске парламента и временном приостановлении полномочий судебных властей. Несколько дней спустя Уго Чавес с триумфом вернулся в президентский дворец в Каракасе, посрамив своих недоброжелателей в США.

От простого к сложному

     Каким образом эта история связана с ситуацией в нашем регионе? Помимо общего нефтяного контекста, который всегда необходимо учитывать при оценке событий на Ближнем Востоке, здесь следует выделить еще один важный аспект.

     Ситуация в Венесуэле «прозрачна» для США. У Вашингтона имеется в этой стране надежная агентура. Сторонники проамериканского курса занимают ответственные посты в венесуэльской армии и спецслужбах, заседают в парламенте, держат в своих руках многие рычаги государственного аппарата. И, тем не менее, предпринятая при содействии США попытка перевора завершилась позорным провалом.

     Но если таким оказался итог американского вмешательства в «прозрачной» Венесуэле, то чего ожидать от планируемой операции в Ираке, где у США нет своей агентуры влияния и реальной – не лондонской – оппозиции, на которую следовало бы опереться в борьбе против Саддама Хусейна? Чего можно добиться посредством массированного применения военной силы, не имея «политического горизонта»? Оказалось, что этот вопрос, столь часто звучащий в публичных обращениях американских политиков к израильскому руководству, может быть адресован и самим Соединенным Штатам.

     Разумеется, нужен и тот, кто сумеет задать подобный вопрос. Никакая внешняя сила не может сегодня указывать Вашингтону, и любые нотации зарубежных политических деятелей президенту Бушу выглядят смехотворно. В то же время в самом американском истеблишменте вопрос о перспективах намеченной операции против Ирака приобрел в результате провала в Венесуэле неожиданную актуальность.

     Судя по ряду признаков, американские генералы потребовали от Белого дома уточнить поставленную им задачу. Чего именно правительство ждет от армии? Кто обеспечит то, чего армия не сможет добиться собственными силами? Что произойдет в случае отторжения «лондонской имплантации»? Подразумевает ли президент установление американского оккупационного режима в Ираке на длительный срок? Готов ли он к предсказуемым внутриполитическим издержкам такого решения? Допускает ли он расчленение иракской территории в результате планируемой операции? Не окажется ли это прологом к последующему переподчинению шиитского юга Тегерану и, если так, не вовлечет ли Соединенные Штаты в прямой военный конфликт с Ираном?

     Все это подразумевает главный и, по сути дела, единственно важный вопрос о контурах разделения ответственности за возможный провал в Ираке. Генералы не любят двусмысленности в вопросах подобного рода, и в этом плане обитатели Пентагона мало чем отличаются от своих коллег в других странах мира.

     По утверждению некоторых зарубежных экспертов, последствия американского фиаско в Венесуэле сказались на планах военной операции против Саддама Хусейна в большей степени, чем противодействие этим планам со стороны арабских государств и других союзников США по международной антитеррористической коалиции. Во всяком случае, намеченная первоначально на май текущего года, операция в срок не началась, и вопрос о том, состоится ли она в обозримом будущем, все еще остается открытым. Оплошав на домашней площадке с Уго Чавесом, американцы по-новому оценили колоссальные сложности той игры, что задумана ими в Ираке.

Три войны

     Но президентское слово имеет вес, и Джордж Буш, огласивший свои намерения в отношении Саддама Хусейна вполне однозначным образом, до известной степени скован теперь собственными обязательствами. Ставка сделана, репутация мировой державы брошена на чашу весов.

     Даже в отсутствие четких политических перспектив операция против Ирака не сходит с повестки дня, оставаясь главным номером ближневосточной программы на лето текущего года. Самое позднее – в сентябре, говорят аналитики. Если их ожидания оправдаются, то в недалеком будущем Ближний и Средний Восток сможет подарить человечеству сразу три войны: американо-иракскую, индо-пакистанскую и новую вспышку израильско-палестинской конфронтации с возможным расширением списка участников.

     Многовато. Рискованно. Не стабильно. Что тут делать? США пытаются расчистить арену для своего эксклюзивного шоу в Ираке: министр обороны Дональд Рамсфелд примиряет Индию с Пакистаном, директор ЦРУ Джордж Теннет спешит подготовить рекомендации к очередному плану возобновления переговоров между Израилем и палестинцами. Оба трудятся в поте лица.

     Предпосылок для возобновления израильско-палестинских переговоров нет никаких, но, если очень приспичит, можно и вовсе без предпосылок. Можно также сослаться на псевдореформу в ПА, основным результатом которой станет, похоже, присоединение ХАМАСа и коммунистов к кабинету Ясера Арафата. Чем не гражданская реформа? Да еще и легализация «Батальонов эль-Аксы» в рамках реорганизуемого «Отряда 17» - извольте выразить удовольствие.

     Говорят об этом настолько серьезно, что число циркулирующих в палестинской среде анекдотов «про реформу» растет не по дням, а по часам. Эхуд Яари, комментатор второго телеканала по арабским вопросам, пересказывает их с нескрываемым удовольствием, заставляя поверить в то, что наши враги наделены хотя бы таким очевидным достоинством, как чувство юмора.

     У европейцев, однако, с чувством юмора все обстоит значительно хуже, и они настойчиво требуют, чтобы президент США лично - и как можно скорее - выступил с новой инициативой по урегулированию израильско-палестинского конфликта. В заявлениях европейских политиков подчеркивается, что такая инициатива должна быть построена по схеме «предложения Клинтона плюс». Американцев подобная постановка вопроса в восторг не приводит, но прилюдно ссориться с Евросоюзом из-за Израиля они не хотят. Бушу хватило тех впечатлений, которые он накопил в ходе своего недавнего турне по Европе, проходившего под аккомпанемент трескучих антиизраильских лозунгов.

     Вероятным компромиссом может явиться в данной связи выступление Коллина Пауэлла, повторяющее основные положения его прошлогодней ноябрьской речи, то есть призыв к созданию палестинского государства с отсылкой к практическим рекомендациям сенатора Митчелла, о которых у нас, слава Богу, уже подзабыли. Судя по всему, именно с этим связано очередное приглашение Шарона в Вашингтон – с уже шестым по счету визитом в качестве премьер-министра.

     Есть ли у Ариэля Шарона контр-игра? В его окружении намекают на возможность скорой высылки Арафата с территории автономии. На вопрос о том, потребуется ли для этого еще один теракт, сопоставимый по своим кровавым последствиям со взрывом в «Дюльфинариуме», информированный источник ответил на днях автору этих строк: «Хватит и Ришон ле-Циона». Во всяком случае, возобновление политических переговоров с Ясером Арафатом сулит Шарону гарантированный распад коалиции, и именно это позволяет поверить суждениям тех, кто говорит о его решимости избавиться от упыря.