ЧАСТЬ ПЕРВАЯ:  ДИАГНОЗ

" Вспомните любую из освободительных войн, которую вели евреи.
Всегда находились такие, кто воевал на стороне врагов... Что же это
были за люди? Что они чувствовали? Страшно интересно.
Представьте себе это чудовищное равнодушие к себе или доведенную
до абсурда партийную дрязгу: вокруг все горит, горят чуть ли не их
собственные дома, дома их родных - уже точно, а они сидят себе в
своей крепости и приговаривают: "Давай, давай, поддай им жару!"
Кажется, все отдал бы просто из репортерского азарта, чтобы
провести с ними  часок, выспросить, кто они, что о себе думают.
Я, например, абсолютно уверен, что они вовсе не были горячими
сторонниками врага. Наверняка между собой честили треклятую
греко-римскую культуру и ее необрезанных "носителей". Рассказывали,
каждый из своего горького опыта, как насмехались над ним за его
еврейский акцент, как не пускали его на порог, как издевались, - и все
это было для них пустяком по сравнению с желанием сделать "назло"
самим себе. "Героями хотите быть? Народом?! С державами воевать
захотели?! Они вам покажут, они вас сотрут в порошок, и поделом!..
Осмотритесь, и вы их повсюду увидите. Возможно, ныне их развелось
более, чем когда-либо".
                    Зеев Жаботинский, "Господин Назло "(1932)

    Поднять брошенную Жаботинским перчатку и исследовать фономен "господина Назло" пытались не так уж часто. Но когда такие попытки предпринимались, особого внимания прессы и широкой публики они не удостаивались. Может быть, дома, на кухне, кто-то и позволял себе высказаться о присущей самым крайним и радикальным представителям еврейской нации болезненной страсти причинить вред своему собственному народу, но на публичное обсуждение этот вопрос почти не выносился. Еще бы! Ведь предъявить обвинения в патологии экстремистам, облаченным в пышные одеяния духовной и интеллектуальной элиты, означает обречь себя на пожизненную ссылку в общественно-политическое небытие, вырваться из которого дозволяют только глубоко раскаявшимся "исправленцам", искупающим свою вину очернением бывших единомышленников. А тот, кто не пожелал повиниться, объявляется как бы и не человеком.
    Одна из "дерзких" попыток проанализировать этот феномен произошла на встрече в научном центре политических исследований "Ариэль". Сам центр представляет собой небольшую виллу в поселении Шаарей-Тиква, ничем не похожую на "дворцы съездов", отведенные левыми политиками для левой интеллигенции. Конференц-залом в ней служит обычная гостиная, в которой и собрались для обсуждения темы "Патологические аспекты мирного процесса" главный редактор журнала "Натив", основатель и руководитель "Ариэля" Арье Став, писатель Моше Шамир, адвокат Эльяким Хаэцни, д-р клинической психологии Нета Коэн Дор-Шав, профессор психологии Эльханан Меир, профессор административной психологии Аарон Цинер и историк д-р Лоренс Винбаум.
    Руководствуясь не только репортерским азартом и человеческим любопытством, но прежде всего профессиональным интересом, они затеяли исследовать еврейскую ненависть к самим себе как клинический феномен. Заложены ли предпосылки этого явления в генетическом коде нашего народа или этот феномен - производное среды и условий обитания? Идет ли речь об исторически сложившемся национальном сознании, которое сформировалось под влиянием национального бытия, или корни этого особого мироощущения лежат в области индивидуальной психологии экстремистов?
 

ПРЕЗУМПЦИЯ ВИНОВНОСТИ

    Однажды во время войны несколько польских евреев осуществили побег из гетто. Но им не повезло: по дороге они натолкнулись на немецкого солдата с автоматом. Он приказал им вырыть яму. Беглецы, послушно выполнив приказание, встали на краю ямы, а немец принялся по очереди их убивать. Однако в какой-то момент у него кончились патроны. Случайно рядом проходил польский парнишка, и солдат попросил у него сбегать в часть и принести патроны. Примерно через полчаса мальчик вернулся и увидел, что все осталось по-прежнему: немецкий солдат стоит с незаряженным оружием, а несколько оставшихся в живых евреев покорно сидят возле ямы и ждут возвращения своей смерти...
    История эта не вымышлена. Ее подробно описал в своем дневнике польский еврей Цапель Таравольник, погибший в Катастрофе. На встрече в Шаарей-Тиква об этой истории рассказал д-р Лоренс Винбаум. "Я думаю, что дело обстояло иначе, - прервал его рассказ Моше Шамир. - Мне кажется, немецкий солдат сам пошел за патронами и попросил евреев дождаться его возвращения, что те и сделали".
    "Сегодня происходит именно так, - продолжил Винбаум. - Сегодня мы даем оружие в руки тех, кто провозглашает свое намерение нас уничтожить, и не делаем ничего для того, чтобы уничтожение предотвратить. Более того, мы поощряем, провоцируем противника нас ничтожить. Если в еврейской ментальности не произойдет никаких изменений, то наше уничтожение станет только вопросом времени".
    "Надо признать, что в генетическом коде нашего народа имеется больной ген, ответственный за наше патологическое стремление к самоубийству, - сказал Эльяким Хаэцни. - Мы утопаем в ненависти к самим себе и своим братьям, но пресмыкаемся перед врагами - эдакий "синдром велосипедиста", когда голова наклонена вниз, а спина согнута. Презирая собственную культуру, мы преклоняемся перед чужими и восхищаемся ими, пытаясь под них подделаться. Нам говорят, что это следствие галутного прошлого. Но вот мы отпраздновали 50-летний юбилей независимости нашего государства с шестью миллионами свободных израильтян. Тем не менее, с точки зрения упомянутых мной характеристик, наш народ ничуть не изменился. Мы пережили войны и нападения террористов, у нас появилась своя армия, но мы так и не научились гордо отстаивать свои интересы. Я бы даже сказал, что по сравнению с некоторыми сабрами многие бывшие галутные евреи ходят с куда более выпрямленной спиной, тогда как чем больше ты сабра, тем больше становишься ты похож на галутного еврея в изображении карикатуриста-антисемита.
    Уже в течение 10 лет я собираю материал на тему "Психология еврейской самоненависти". Называется это собрание - "Музей еврейской патологии". Я мечтаю возвести такой музей, причем желательно рядом с "Яд ва-Шем", потому, что мы не сможем излечиться от этой болезни до тех пор, пока не посмотрим на себя в зеркало и не увидим весь этот кошмар. Невозможно воспитать поколение здоровых евреев, не объяснив и не показав им, что с нашим народом не все в порядке".
    Писатель Моше Шамир не согласился с таким "генетическим" объяснением "еврейской патологии". По его мнению, на эту проблему необходимо смотреть с рациональной историко-политической точки зрения. "В период правления МАПАЙ, - говорит Моше Шамир, - ее лидеры руководствовались следующей формулой: "Если нас не будет у власти - не будет и государства Израиль". Сегодня их концепцию можно сформулировать так: "Если у власти находимся не мы, то пусть не будет и государства Израиль". Стремительное, едва ли не истерическое скатывание левых на крайние позиции (кульминацией этого отступления стали Норвежские соглашения) можно понять лишь с учетом того отчаяния, которое накопилось у них с 1977 года, когда позиции правого лагеря заметно укрепились.
    На фоне огромного душевного подъема, явившегося результатом победы в Шестидневной войне 1967 года, в стране бурными темпами начала расцветать поселенческая деятельность и увеличилась репатриация - две главные основы сионизма. Но пробуждение национальногодуха, - продолжал Моше Шамир, - противоречило политическим интересам левых, которые не были заинтересованы в усилении еврейских традиций в национальном сознании. Перенимая чуждые нам обычаи, они всеми силами пытались вытеснить заповеданные нашему народу ценности, вытравить присущие ему культурно-религиозные особенности".
    Характерный случай произошел с профессором Эльхананом Меиром. Разговорившись с одним из видных левых профессоров (беседа произошла незадолго до последней волны алии), Меир задал ему следующий вопрос: "Предположим, что в Израиль приедут сто тысяч репатриантов.  Они станут полноправными гражданами, исполняющими все свои обязанности перед государством. Но на выборах они не будут голосовать за вашу партию. Были бы вы рады их прибытию?". Подумав, тот ответил: "Нет". Таким образом, заключил Эльханан Меир, сионизм интересует левых только до тех пор, пока он отвечает их партийно-политическим интересам. Если же приходится выбирать, то многие представители левых кругов будут готовы ожертвовать общенациональным делом во имя личных партийных выгод.
    Пытаясь проанализировать происходящее, Моше Шамир отметил два фактора, ставших причиной нынешнего морального упадка и капитулянтских настроений в народе: это так называемая "усталость сытых" и влияние "космополитической интеллигенции". "Сионизм  преуспел в достижении своих политических целей, - сказал Шамир. - Жители Государства Израиль обеспечены всеми бытовыми благами, необходимыми для физического существования человека. Экономическое благополучие и достаток наполнили наши желудки и украсили быт. На межгосударственном уровне Израиль приобрел необходимый статус и увяз в дипломатической рутине с ее деловыми приемами и праздничными банкетами. Банки, машины, высокие технологии и новые возможности, связанные с безграничной глобальной космической связью, породили сладкие иллюзии о сказочной жизни. Вместе с тем мы, израильтяне, - сказал далее Шамир, - осознаем, что все это благополучие находится под угрозой уничтожения, что его хотят у нас отнять. Более того, когда в Тель-Авиве народ веселится и танцует, а где-то в Ливане гибнут молодые парни, то кажется, что эту дурацкую неполадку можно запросто исправить. Надо только уступить - и мы будем прощены...Надо всего лишь отказаться от территорий - и наступит мир на земле...
    В то же самое время мировое сообщество переходит от эры империализма к эре либерального космополитизма. Неразвитый третий мир резко контрастирует с высокоразвитой евро-американской цивилизацией, частью которой хотим себя видеть и мы. Эта ситуация удручает многих "прекраснодушных" людей, чувствующих себя виновными в несправедливом, неравном распределении мировых ресурсов. Таким образом западная культура и прозападная интеллигенция насквозь пропитались разрушительным комплексом вины, который якобы лишает нас морального права отстаивать свои интересы", - завершил свое выступление Моше Шамир.
    Извращенная нравственная позиция, согласно которой евреи лишены морального права на суверенное существование на этой земле, анализируется некоторыми учеными. Главным психологическим фактором, лежащим в основе такой псевдонравственной позиции, большинство специалистов называют "солидарность с врагом" (в дословном переводе с иврита - "отождествление с агрессором"). В этом случае попытка понять врага оборачивается полным его прощением, за которым следует осознание абсолютной справедливости всех его действий и требований, вплоть до признания нами вины за то, что в свое время мы оказывали врагу сопротивление. Отныне лишь избранные противником критерии служат для определения добра и зла. Справедливость всегда и во всем ассоциируется с действиями врага, а зло - с твоими поступками. Дабы искупить свою вину, человек начинает оправдывать ЛЮБЫЕ акции противника, которые смиренно принимает как неизбежное и заслуженное наказание. (В этом смысле характерное высказывание принадлежит Эхуду Бараку, сказавшему, что если бы он был палестинцем, то вступил бы в террористическую организацию).

    Д-р клинической психологии Нета Коэн Дор-Шав посвятила несколько своих работ изучению причин и описанию особенностей так называемой "еврейской патологии" (подробнее о ее исследованиях будет рассказано в одном из следующих выпусков "Окон"- А. Д.). По ее словам, после преследований, которым еврейский народ подвергался на всем протяжении своей истории, многие евреи привыкли ощущать себя жертвами. Такое состояние воспринималось ими не просто как естественное, но и как заслуженное, вполне отвечающее нравственным требованиям. Поэтому как только мы окрепли и смогли дать жесткий военный отпор своим врагам, еврейские "моралисты" увидели в этом непростительное нарушение устоявшихся традиций, а вместе с тем - и собственного душевного покоя.
    После победы Израиля в Шестидневной войне это состояние душевного дискомфорта резко обострилось. Некоторые из нас, оказавшись в роли победителя, испытывали чувство неудобства. Сознание того, что мы сильнее врага, нарушило привычный психологический настрой евреев, обладающих особо тонкой душевной рганизацией, и все свое отчаяние они выплеснули на свой народ - народ "бездушных и бессердечных оккупантов-агрессоров". Некоторые евреи были готовы не только простить, но и оправдать своих злейших врагов. (Как сказал израильский скульптор Игаль Тумаркин: "Когда я вижу ультрарелигиозного еврея, я понимаю нацистов".) Более того, в злоключениях евреев они обвиняли самих же евреев. Их логика была проста: "Если все говорят, что евреи плохие, что своими действиями мы вызываем в окружающих ненависть, то, может быть, они действительно правы? Не могут же все и всегда ошибаться?" Таким образом, многие представители нашего народа не только научились признавать справедливость позиций своих более сильных противников, но и сделали точку зрения врага частью своего национального сознания. Происходило это даже в тех случаях, когда чужие интересы были прямо противоположны нашим собственным. Так, говоря о двух государствах для двух народов, левые готовы подвергнуть опасности существование еврейского государства ради удовлетворения требований палестинцев.

    Говоря о том, что человеку подчас свойственно слепо подчиняться тому, в ком он видит более сильного, опытного и авторитетного противника, профессор психологии Эльханан Меир вспомнил одного из посетителей "Яд ва-Шем", спросившего у экскурсовода: "Почему евреи не сопротивлялись немцам?" В ответ экскурсовод велела ему выйти вон. Человек развернулся и пошел. Тогда она остановила его и спросила: "А вы почему подчинились?".  Можно лишь предположить, что, оказавшись в ситуации обвиняемого, визитер и в самом деле почувствовал себя виноватым и вследствие этого воспринял как должное изгнание из музея. "Большинство из нас, - сказал Меир, - не способны совершить тяжкое преступление и поэтому склонны верить, что и ближний на это не способен. Мы также не склонны признаваться в своих ошибках и идти на попятную, и, тем менее, расположены к этому политики, да еще перед большой аудиторией. И коль скоро левые уже начали говорить о прелестях новой реальности, будь то новый мировой порядок или новый Ближний Восток, нелепо ждать, что они признают ошибочность своих действий.
    Немаловажную роль в развитии капитулянтских настроений играет и промывка мозгов. Нас, например, - продолжал Меир, - приучили к тому, что территории надо "вернуть". Но ведь эти территории принадлежат нам. И я не могу вернуть то, что принадлежит мне. Однако нас приучают к тому, что территории эти - не наши, что у нас нет на них никакого права, а потому их можно спокойно отдать ради достижения мира".
    Духовные, религиозные традиции оказывают решающее влияние на национальное мировосприятие всего народа, а не только верующих евреев. Исторически сложившееся и глубоко засевшее в национальном подсознании позволяет осмыслить феномен "еврейской патологии" и с теологической точки зрения.
    Согласно специалисту в области административно-организационной психологии профессору Аарону Цинеру, преследуемым евреям, чтобы выжить, нужно было либо не отличаться от окружающих, либо -отстаивать собственное "Я". Другой альтернативой было бегство от реальности и построение воображаемых лучших миров; идея Машиаха долгое время служила и продолжает служить тотальным воплощением недосягаемого идеала, являясь своего рода психологической защитой, а в случае надобности - психологическим оружием, неодходимым для противостояния внешнему давлению. Доктрина эта обеспечила евреям надежду на "свет в конце туннеля", когда страданиям придет конец. Однако для борьбы с невзгодами реальной жизни это психологическое оружие непригодно.
    "Идея нового Ближнего Востока, - говорит Цинер, - также представляет собой попытку бегства от действительности. Несмотря на все акты террора, осуществляемые нашими партнерами по мирному соглашению, многие израильтяне упрямо продолжают называть этот процесс "мирным" и рисуют его перспективы исключительно в розовых тонах. Такое избирательное восприятие действительности таит в себе ничуть не меньше опасностей и неоправданного риска, чем свойственный нашему народу комплекс вины и солидарность с врагом.
    Не менее важным аспектом еврейской патологии является и активно распространяемое в Израиле мнение, согласно которому если мы сильны, то не можем быть правы, потомучто справедливость и военная победа - две вещи несовместные. Но неужели можно назвать торжеством справедливости вознаграждение агрессора?"
    В который раз прикрытая ханжеской моралью нравственная коррупция способствует не только вынесению самим себе смертного приговора, но и его исполнению...
 

МИРНЫЙ ПРОЦЕСС И ЕВРЕЙСКАЯ ПАТОЛОГИЯ

Загадка:
Несколько циничных конгрессменов предложили подвести Израиль под определение "государства, поддерживающего террор". На каком основании ими было выдвинуто это предложение?
Ответ:
Основанием послужил тот факт, что с начала мирного процесса израильтяне настойчиво помогают своим врагам в их войне против Израиля. Американские конгрессмены пришли к выводу, что, идя на поводу у террористов, Израиль признал справедливость их борьбы и оправдал их террористическую деятельность. Таким образом, Израиль способствовал осуществлению стратегии террористов, выраженной формулой: "Чем больше евреев мы убьем, тем быстрее получим государство".

    Об отношении большей части арабского мира к сионизму было сказано немало. 0б одном из наиболее оригинальных вариантов этих взаимоотношений рассказал на встрече Арье Став. По его словам, арабы нашли гениальное объяснение тому, почему Аллах разрешил существовать сионизму и сионистам. Сначала знатоки Корана не могли взять в толк, чего это ради Аллах так попустительствует евреям, позволив им не только пережить Катастрофу, но и укрепить свои позиции а мире и создать собственное государство. Но потом толкователи сообразили, в чем дело. Оказывается, Аллах милостивый, милосердный умнее величайшегоиз людей - Гитлера. Гитлер просто создавал в Европе лагеря уничтожения и свозил туда евреев. Но изловить всех разбежавшихся по миру евреев затруднительно по техническим причинам. Тогда Аллах и создал сионизм в качестве ловушки, в которую евреи попадутся САМИ - на добровольных началах. И тогда их настигнет возмездие - кара за грех существования. В жаждущих государственного самоуничтожения экстремистских еврейских кругах на одно лишь Провидение не полагаются. Те представители интеллигенции и "духовной элиты" народа (как в диаспоре, так и в Израиле), которые усматривают в существовании независимого еврейского государства этическую греховность как с точки зрения еврейской, так и общечеловеческой морали, делают все возможное для приближения того долгожданного момента, когда Израиль прекратит свое существование.
    "Мы обратились ко многим левым политикам и ученым с просьбой представить хоть одно доказательство того, что арабский мир действительно перешел на более умеренные позиции, - сказал Арье Став. - Несколько человек из доброй сотни опрошенных поначалу было согласились такие аргументы представить, но затем отказались и они. Сперва мы подумали, что отказ связан с нежеланием левых политиков сотрудничать с нашим Центром. Тогда мы обратились в научные организации, занимающиеся проблемами мира (а таких - связанных с левыми кругами - у нас десятки). Но и там после долгих, утомительных поисков мы не нашли ни одной исследовательской работы, доказывающей на фактическом материале, что в отношении арабского мира к Израилю действительно что-то изменилось. Впрочем, это отнюдь не мешает "центрам мира" продолжать свою лживую пропаганду, которую нельзя назвать иначе, как сознательным стремлением к самоубийству.
    Горький парадокс истории заключается в том, что уничтожившая 6 миллионов евреев Германия превратилась сегодня в крупнейшую и мощнейшую европейскую державу, а евреи вернулись в ситуацию, когда само их существование находится под вопросом. Берлин объединяется - Иеруслим делится", - завершил свое выступление Арье Став.
    "Сталкиваясь с очередным проявлением еврейской патологии, я вновь и вновь изумляюсь этой беспрецедентной страсти к самоуничтожению, - говорит историк д-р Лоренс Винбаум. - Кажется - все, это предел, дальше некуда. Но спустя некоторое время ты понимаешь, что наше национальное самоненавистничество беспредельно, что оно воплощается во все более и более извращенных формах, переходя все границы разумного и превосходя самыеболезненные фантазии о неразумном".
    Пессимисты говорят, что тяжелая болезнь излечивается только смертью пациента. Самоуверенные оптимисты считают, что смерть является следствием запущенной болезни. Сами врачи утверждают, что для того, чтобы болезнь излечить, необходимо прежде всего правильно поставить диагноз. От больного требуется лишь признать, что он болен. Но именно это зачастую оказывается самым трудным.

---------------------------------